Эпоха 60-х ХХ века была знаковой для модного мира во всей Европе. Это время — создание культа икон стиля из звезд кино, в том числе и предшествующих эпох, появлении молодежной моды как самостоятельного явления. В США падали семена для зарождения движения хиппи, Франция охладевала к Кристиану Диору.
В то же время в Советском союзе… Оттепель, начало застоя, штампованное производство, попытки унификации в искусстве, образе жизни. И вместе с этим — фактическое создание моды. Отголоски этого процесса мы наблюдаем по сей день, когда на улицы выходят дамы всех возрастов в одинаковых по стилю, цвету, а, главное, вкусу джинсах и блузках. Почему истоки стоит искать там? Что происходило в ту эпоху?
Хрущевская оттепель дала тенденцию развитию, многостороннему, как тогда казалось, и вслед за обличением «культа личности» самоопределение получило право на существование. И вслед за этим мощной реакцией, волной асфальтоукладчика народную массу стал формировать застой. Забывались трофейные вещицы, крепла стена между СССР и окружающей «пятеркой шестых остающихся в мире частей». Именно тогда появился новые источники, критерии «модности» — соседки и журналы настали предвестниками настоящего коммунизма. До того существовала разница между дресс-кодом разных социальных слоев. Дамы высшего света носили элементы роскоши дореволюционного света, вместе с войной прорубилось «окно» в мир европейской моды. И только в 60-е различия между платьем жены рабочего и партийного начальника проявлялись в ткани, качестве кроя и индивидуальности пошива, но не фасоне. В стране советов появилась реальная объединяющая структура — к единой форме приводилась внешность.
По сути, Московский дом моды, продолжая серийное производство, не предлагал фасонов, которые могли бы создать отличный от общемирового образа. Вдохновение для журналов мод черпалось в европейских фильмах. Существовало одно существенное различие — фасоны советских модниц находили воплощение не на прилавках магазинов, а у мастериц-портних. Эпоха «соседки Маши, которая окончила курсы кройки и шитья» продолжалась. Стоит отдать должно соседкам, порой из-под «коньков» их шейных машинок выходили настоящие шедевры, отражающие не только тенденцию, обозначенную в журналах мод, но и образы отечественных и иностранных фильмов.
Ярким символом европейской молодежи того периода была Бриджит Бардо. Пожалуй, она воплотила тип, востребованный обществом того времени, в нем и нежная, почти инфантильная женственность, и вызов «взрослому миру». Не имея возможности подражать француженке в провокационно-сексуальном поведении, советские женщины с удовольствием переняли внешние атрибуты — короткие юбки и прическу под названием «бабетта» — волосы, приподнятые сзади и уложенные так, что создавался эффект естественного, но при этом очень элегантного объема. И все же основным новшеством стали мини-юбки. Появившиеся в первой половине двадцатого века, они медленно, поэтапно входили в жизнь простых женщин. Известно, что мадемуазель Шанель не любила открытых коленок, и даже революционный Кристиан Диор предложил силуэт нью-лук, хотя и женственный, с нежными платьями и подчеркнутой талией, но все же достаточно длинными юбками.
Открытые ноги пошли по планете с легкой… отнюдь не руки, конечно, Мэрилин Монро, а до нее актрис французской «новой волны». В советском кино образ переняли в первую очередь героини молодежи, достаточно вспомнить героинь «Кавказской пленницы», «Операции Ы» и других комедий 60- и последующих лет, демонстрирующих студенческий быт эпохи. Заметим, что именно тогда стал складываться и образ деловой женщины, почти в современном понятии слова. Предпосылки развивались давно: это и равенство, продекларированное с приходом к власти Советов, и послевоенное положение женщин как основных действующих лиц мирной жизни, зачастую управляющих производством и порой подчиненными-мужчинами. Меньше, чем за 50 лет не только сломался стереотип о предназначении слабого пола как хранительницы очага и матери семейства, но и создался новый класс, позже нареченный англицизмом «бизнес-вумен». Новому классу — новую одежду. Пиджаки начала 50-х, перекроенные из мужских военных гимнастерок и изящные образчики стиля Шанель, медленно, но верно проникающие в нашу страну в 30-е слились в единое целое, образуя женский костюм, с брюками или юбкой, строгим, но женственным пиджаком.
Силуэт 60-х — это торжество геометрии, прямой, трапециевидный или в форме песочных часов, еще приталенный, как в предшествующем столетии или уже более свободный, но в любом случае очень строгий, лаконичный. Воротник — с прямыми углами, чаще всего стоечкой, официальной, но при определенном сочетании интригующей. Одним из немногих популярных аксессуаров была муфта — наследие XIX века. Цвета использовались основные, чаще всего одежда была однотонной, изредка разнообразие вносили простые полоски. Соответственно общему стилю подбиралась обувь на высоком каблуке или более свободный вариант — танкетка.
Мужская мода только начинала свое самостоятельное становление вне официального дресс-кода. Одним из символов эпохи были укороченные узкие брюки, из-под которых, даже если их носитель не садился, виднелись носки.
Та эпоха стала временем феминизации страны и обретения официального лица средней советской женщины. Лаконичная форма и простой силуэт десятилетие царили как средоточие элегантной незамысловатости, в себе неся те зачатки европейского протеста, которые разовьются в моде 70-х и достигнут апогея через еще одно десятилетие.
