Что мы знаем о них, кроме того, что они молоды и успешны? Максим Матвеев женат на Лизе Боярской, а Екатерина Вилкова выходит замуж за актера Илью Любимова. И еще они женаты друг на друге — в фильме «Свадьба по обмену». Вот, понимаешь, молодежь...
Текст: Яна Чурикова для журнала VIVA
О предпочтениях Вилковой и Матвеева
Яна: Катя, почему ты не ешь? На диете?
Вилкова: Да. Достают фотосессиями. Точнее даже не фотосессиями, а тем, что на фотосессиях дают какие-нибудь джинсики, а ты понимаешь, что они на ручки даже не налезут (cмеется).
Матвеев: А ты можешь предположить, что дело не в тебе, а в джинсиках?
Вилкова: Я знаю, что дело в джинсах, но не могу изменить это в себе.
В общем, это наша женская проблема.
Вилкова: Максим еще летом был толстенький, сейчас похудел. Я рядом с ним такой худышкой казалась. А теперь все.
Почему похудел?
Вилкова: Скучал. Он всегда скучает.
Матвеев: Да много факторов.
Так, я сейчас задам вопрос: у тебя жена актриса, а у Екатерины бойфренд актер?
Матвеев: Тоже актриса (смеется).
Вилкова: У меня его просто нет. Максим женился на другой. И я жду, в очередной раз.
Матвеев: Смотри, они же все напечатают (смеется).
Шутки шутками, но я не понимаю, как вы терпите. Я бы врезала, если бы увидела своего мужа целующимся с другой. Вот ты, Максим, видел «Адмирала», другие фильмы. Что ты при этом чувствовал?
Матвеев: (Долгое молчание.) Спектр эмоций. Но при этом я к этому спокойно отношусь. Это всего лишь работа. Но любит-то она меня, и я в ней уверен.
Вилкова: Твой же муж тоже может влюбиться. Какая разница, как это произойдет?
Здесь же все условия созданы, чтобы чувство зажглось.
Матвеев: Учишься себя распределять для жизни и для профессии. Это приходит с годами.
Катя, твой бойфренд не предъявляет к тебе никаких претензий, что тебя все время дома нет, на экране с кем-то флиртуешь?
Вилкова: Я бы не завела себе такого.
О свадьбе Максима Матвеева
Максим, у вас же была свадьба с Лизой?
Матвеев: Да.
Почему о свадьбе не было ни слова ни в одном журнале?
Матвеев: А зачем? (Задумался.) Во-первых, мне кажется, что это дурновкусие. Во-вторых, я в жизни никогда не пущу к себе в дом, постель и так далее фотографов, третьих посторонних лиц. В-третьих, это мой праздник, я не хочу ни с кем его делить. Почему не хочу? Потому что публика в нашей стране неадекватная: злые, завистливые люди в большинстве своем, к сожалению.
То есть ты исключаешь возможность, что люди могут сказать: «О, молодцы!»?
Матвеев: А они и так скажут без того, чтобы выставить себя напоказ.
А ты бы, Вилкова, продала свою свадьбу глянцевому журналу?
Вилкова: Меня никто замуж не берет. Так, конечно, смотря, сколько заплатили бы (смеется).
Матвеев: Что ты врешь! Замуж ее никто не берет!
Вилкова: На самом деле пусть люди читают, что хотят, и верят, чему хотят. Но я не буду никого пускать в свою личную жизнь!
Бабский вопрос: а свадьбу хочется?
Вилкова: Каждой девочке хочется свадьбы. Все равно нужна семья, дети.
А как ты видишь свою свадьбу? Как ты ее себе представляешь?
Вилкова: Однозначно белое платье, фата, вся свадебная атрибутика: выкуп, куклы на машине, бросать букет — когда еще ты так сможешь повеселиться? (Смеется.)
Есть режиссер, ради которого готовы на все?
Матвеев: Есть. Тодоровский.
А Вилкова не готова даже для Вуди Аллена?
Вилкова: На многое ради Дмитрия Грачева. На обнаженочку я не соглашусь, но готова что-то сделать для него, чего не сделаю для другого режиссера.
Будь я желтым журналом, уже развела бы из этого целую сплетню! Но я не буду. Вилкова — девушка приличная, из Нижнего Новгорода приехавшая. Как вообще родители относятся к такому взлету?
Вилкова: Мои мной гордятся! Где-то очень глубоко. Внешне это мало как проявляется.
Они такие строгие?
Вилкова: Нет. Они любят меня больше всего на свете и посвятили всю жизнь мне и брату. И самое лучшее, что они могли нам дать, — родительскую любовь. И дают ее до сих пор!
Максим, а что с твоими родителями?
Матвеев: То же самое, что и с Катиными. Не могу сказать, что моя мама закрыта по отношению ко мне и тому, что я делаю, но она не фонтанирует, абсолютно нормально относится к моим успехам. Трезво подходит к этому, дает советы. Не в смысле работы, больше по интервью (смеется).
Это она тебя научила сидеть улыбаться, смотреть в глаза интервьюеру и не отвечать на вопросы?
Матвеев: Нет, это мое личное, выработанное годами. Защитная реакция.
О звездной болезни
Несмотря на то что вы оба молоды, вы уже довольно плотненько снимаетесь. В 2011 году, Катя, у тебя огромное количество фильмов...
В.: «ПираМММида», «На крючке», «Свадьба по обмену», «Самка». «Рейдер», кажется, еще.
Если быть честными, от такой активности начала звездной болезни не видите в себе?
М.: Я почувствовал только то, что становлюсь более замкнутым и осторожным. В нашем государстве быть популярным выгодно, только если стоишь в очереди в поликлинику. Но нельзя же относиться к этому серьезно. С удовольствием простоял бы в очереди!
В.: А меня не пропускают без очереди! Я всегда стою как остальные (смеется).
Тогда, Катя, у тебя в чем выразилась звездная болезнь? Ты сама-то поняла, что ты крутая?
В.: Мне кажется, испытание медными трубами звездной болезни начинается тогда, когда ты всего этого лишаешься. Сразу начинаешь думать: «А что это меня не зовут?» Иногда ловлю себя на мысли, что кто-то мне что-то должен. Особенно в моменты дикой усталости, не могу адекватно воспринимать мир. Начинается: «Почему меня вызвали так рано? Зачем я им нужна? Я спала три часа!» Когда меня не снимают, я ощущаю злость на людей. Вообще понимаю, что не очень люблю людей!
Вот прекрасная мысль! Максим, а ты любишь людей?
М.: В принципе, да. Но не доверяю. К сожалению, большей частью людей это подтверждается.
Ты не можешь включить защитный механизм, что тебе все равно?
М.: Пока не могу. Но наверняка выработаю. Потому что получаются две параллельные жизни: твоя и то, что о тебе пишут. Я просто закрываюсь от любых попыток проникновения.
Почему ты переспросил: «Болезнь?», когда подняли тему звездной?
М.: Потому что я внутренне не согласен с твоим утверждением, что то, что с нами происходит, — это болезнь.
Я имела в виду, что в вашей ситуации многие бы заболели. Ты считаешь, что у тебя все нормально?
М.: Я не знаю. Не могу себя адекватно оценивать.
Материальные предпочтения изменились?
М.: Мне кажется, ничего особенного: ты взрослеешь, у тебя меняются предпочтения. Это не из-за статуса.
В.: Это только из-за количества денег. Начинаешь ходить в другие магазины. Я вспоминаю институт, когда денег было мало, я тогда не заходила в магазины вообще. Только в продуктовый напротив Школы-студии МХАТ.
О еде
А у тебя был дошираковый период в жизни?
М.: Конечно! Был батонно-сосисочно-майонезный.
В.: А останкинские пельмени в общежитии? (Смеются.) Я их не покупала, но все общежитие их ело. И запах стоял на всю общагу.
Кажется, что актерская семья — это когда никто не приготовит нормально поесть, так что опять мы возвращаемся к теме пельменей! Или вы все-таки заботитесь о ближних?
М.: Конечно! Я умею готовить. Недавно приготовил очень вкусную курицу, фаршированную моцареллой, маслинами, посыпанную пармезаном и в томатном соусе. На Новый год готовил рулеты из говядины. Мне очень нравится сам процесс! В этот момент я отключаюсь от каких-то переживаний, расслабляюсь.
Если готовит мужчина, значит, что женщина не очень хорошо это делает?
М.: Нет, почему? У нас пятьдесят на пятьдесят.
А Лиза что готовит?
М.: Супы очень вкусные, выпечку.
О кино
Где снимали фильм «Свадьба по обмену»?
М.: В задымленной Москве!
В.: В августе. Я еще помню, мы снимали проезды на мопеде, я первый раз его водила, и ночью нигде не было людей. Мы могли снимать даже на Красной площади: куда хочешь, туда и заезжай!
М.: В Царь-пушку залезали! (Смеется.)
В.: На самом деле было очень весело! Съемки помогли пережить эту жару в Москве, но если бы их не было, была бы возможность уехать! Зато тогда нельзя было бы похвастаться тем, что «я пережил лето 2010 года в Москве»! Круг замкнулся.
Так о чем фильм?
М.: О любви! Любое кино — о любви! Даже если оно о родине или войне.
А если это «Пила»?
М.: О любви к пиле (смеется).
О спорте
Катя, это правда, что ты футбольная фанатка?
В.: Я не фанатка! Просто смотрю футбол иногда. Случайно. Я люблю крылышки, спортбары. А к ним прилагается футбол на экране.
А гражданина Матвеева нельзя увидеть в спортбаре, кричащим «Россия!»
М.: Я как-то далек от этого.
У тебя же тесть — главный зенитовский болельщик страны!
М.: Не знаю, жизнь не свела меня со спортом. А ради хорошей компании я пойду куда угодно.
Фитнес?
М.: Люблю. Но не качаться, люблю не тяжести тягать, наращивать лишнюю оболочку, а побегать по дорожке, попрыгать — я в этом смысле активный.
Мне кажется, Катя не фанатка спортзалов, только если худеть к роли...
М.: Зачем ей худеть? Она и так худая.
В.: Ну я же сумасшедшая, периодически надо чем-то себя занимать. Мне кажется, что у меня это маниакальное. Когда человек увлекается, у него все постепенно. А у меня начинается мандраж, мне надо сегодня, здесь и все сразу. Так же со спортзалом: если туда ходить, то семь раз в неделю, по пять часов там проводить и ждать некоего результата. Я просто занималась профессиональным спортом до 14 лет, художественной гимнастикой, поэтому периодически бывает — меня заносит.
Чья это была идея, чтобы ребенка занять? Мамина?
В.: Папина. Так что теперь жить в спортзале мне не нравится. Я люблю гулять. По Москве, кстати, тоже можно прекрасно ходить. Раньше мне казалось, что это возможно только в Европе или Штатах. Нет, в Москве тоже можно при желании.
О том, как не быть серьезным
Вы с Лизой Боярской — самая стильная пара по версии разных журналов, есть и другие рейтинги. Как ко всему этому относитесь?
М.: Как говорят, «чисто поржать». Я знаю одно, что сегодня ты — кумир, завтра тебя смешают с грязью. А в итоге в землю все уйдет. Мне главное — быть секс-символом для своей жены, а она — секс-символ для меня, все остальное — это мишура! Если об этом думать, можно сойти с ума! Сверять рейтинги: вчера был, а сегодня вдруг я не секс-символ, и пойду застрелюсь. Ну, мне нравится артист, а кому-то он не нравится. И это не потому, что он плохой, а в силу каких-то человеческих симпатий, зависит даже от настроения. Это зыбкая очень вещь. Нельзя к ней серьезно относиться.
Кать, у тебя есть на эту тему своя позиция? Или ты вообще здесь не за этим?
В.: Деньги. (Смеется.) А вообще когда мне было 14 лет и я поступала в училище, то в этот момент еще ни разу не была в театре. Осознание, зачем я туда поступала, пришло, когда я сыграла Офелию в драматическом театре в 16 лет и мне подарили кучу цветов. Я их несла охапкой и думала: «Блин, я как Алла Борисовна Пугачева!» (Смеется.)