В нашем городе, готовом развлекать вас 24 часа в сутки, отчетливо не хватает улицы бутиков российских дизайнеров, которая, судя по количеству Недель моды, должна быть длиной минимум с два Столешниковых переулка. Тем не менее, нет не только улицы: монобрендовых бутиков, как таковых, совсем мало. А если потенциальные покупатели не имеют нормального доступа к вещам, что заставляет дизайнеров тратить немалые деньги на показы? Александр Достман (Неделя Высокой моды, Неделя Моды в Москве, ассоциация Высокой моды и Pret-a-Porter*) как один из самых компетентных в этом вопросе людей комментировал эту ситуацию:
- Мы живем в России, у нас 70 лет не было модной индустрии как таковой. Когда мы начинали Неделю Высокой моды, были Дома Валентина Юдашкина и Вячеслава Зайцева. Всё. Другие «имена» начали появляться в процессе. Но, в общем-то, и сейчас очень небольшое количество дизайнеров, может работать по всем правилам. Когда нет своего магазина, определенного количества сотрудников, клиентуры, возможности производить то, что придумал дизайнер и так далее, то это не Дом моды, это ателье.
И при этом такое огромное количество дизайнеров участвует в показах…
- Мы не устраиваем отборов и конкурсов, потому что нет такой мировой практики. Каждый борется за себя. Вопрос больше в том, кто, когда прислал заявку, когда оплатил членские взносы, какой взял шоу-рум, ну и так далее.
То есть может прийти любой дизайнер, если у него достаточно денег для участия?
- Теоретически. Надо в график попасть сначала. Очень много остается за бортом. Каждый год мы чему-то учимся, отстраиваем, вводим какие-то новые правила. Например, члены и кандидаты в члены ассоциации* вместе с зарубежными членами-корреспондентами имеют приоритет.
За бортом осталась и Высокая мода, с которой все начиналось…
- Эта тенденция просматривается во всем мире: например, на Парижской неделе Haute couture работает 15 домов, а на неделе Pret-a-porter – 300 домов со всего мира. С ростом технологий появилась возможность промышленным способом производить вечерние платья – это называется Pret-a-porter de-luxe. Но то, что сегодня можно сделать с помощью машин не мог себе представить человек даже лет 20 назад. Поэтому потихонечку понятия размываются.
На Неделе Высокой моды уже в 1995-ом, на второй год, появились Дома, которые никогда не были представлены в Haute couture. Я сразу сказал: не цепляйтесь за это слово. Потому что Haute couture существует только в Париже.
Эта форма, думаю, никуда не денется по одной простой причине: всегда будут клиенты, желающие, чтобы шилось исключительно для них. Но парижская Неделя, в конечном итоге, закончит свое существование - каждый Дом будет делать показы только для своих клиентов.
Неделя Высокой моды тоже закончила свое существование и сейчас у нас две недели Pret-a-porter (Неделя моды в Москве и RFW) пересекающиеся иногда по срокам, как это получилось?
- Александр Шумский и его жена Эвелина появились в моем офисе в 1994, когда я создавал Неделю Высокой моды. В тот момент они организовали агентство Artefact и предлагали сотрудничество. Я обеспечил Artefact клиентами и удовлетворил просьбу Шумского, о назначении его вице-президентом Ассоциации Высокой моды и Pret-a-porter*, так что Александра воспринимали моим заместителем. Однако, в 1999, за моей спиной возникла RFW. На этом наша дружба завершилась. Дело в том, что я сразу говорил, что десять лет мы будем проводить Неделю Высокой Моды, а когда закончится этот срок, перейдем в Гостиный двор и формат Pret-a-porter, что мы и сделали.
При этом сроки проведения мероприятий начали частично совпадать…
- Мы не раз объявляли наши сроки – это последняя неделя октября и последняя неделя марта. К 20 марта заканчивается неделя моды в Милане, в Париже, и через неделю все могут приезжать сюда. Это срок, который мы выбрали, застолбили и не отходим от него ни туда, ни сюда. Другой вопрос, что может увеличиться количество участников, тогда Неделя из недели вырастет до десяти дней, но это будут последние 10 дней октября и последние 10 дней марта. Понимаете?
Да, но есть еще вопрос принципиального выбора Недели, который встает перед каждым дизайнером. И когда Андрей Шаров, Виктория Андреянова и многие другие перестали участвовать в RFW, постепенно перейдя в Гостиный двор, было много разговоров.
- Мы организованы на порядок лучше. У нас все устроено не на один день - есть договор с Гостиным Двором на несколько лет вперед. Мы работаем в долгосрочной перспективе, продвинулись в международном плане: теперь с нами сотрудничает Fashion IMG Europe. Через год, я думаю, мы вообще войдем в плотное партнерство. Для наших дизайнеров – это возможность выйти в мир, это поднимет на другой уровень Неделю Моды. IMG заинтересовано в том, чтобы эту Неделю знали по всему миру.
Многие дизайнеры считают, что Гостиный Двор хоть и лучше в плане организации, но значительно уступает RFW в плане pr-мероприятий.
- Мы делаем мероприятие, приглашаем прессу – создаем условия, но каждый Дом моды должен заниматься своей прессой сам, иметь своего пресс-агента, это мировая практика. Если не считать членов ассоциации (с ними отдельная история*), то мы участвовать никому специально не предлагаем. Так что работать с нами или нет – выбор дизайнера.
С Александром Достманом беседовали Александра Леонова и Андрей Цветной.
* Ассоциация Высокой моды и pret-a-porter. Если член ассоциации не участвует, он обязан сообщить о причинах. Если член ассоциации пропускает два сезона, то автоматически исключается из ассоциации.
